ДЕРЕВНЯ ИСКУТ

Текст легенды изложен с минимальными изменениями синтаксиса и пунктуации оригинала

(оригинал)

Источник: Легенды Крыма / В.Х. Кондараки. – Москва : тип. В.В. Чичерина, 1883. – 100 с.; 22.

Всем почти любителям истории известно, что в Тавриде обитал народ Готтского происхождения, и что та полоса земли, где они поселились, называлась Готтиею. Этим именем, во времена Генуэзского господства в Феодосии с XIII по ХVI столетие обозначалось на картах юго-восточная приморская полоса, начиная от Судака до Балаклавы. Затем нам известно, что Готты из Крыма ежегодно являлись в Константинополь к греческим императорам с подарками и исполняли перед ними какой-то национальный танец под названием готикон.

Из небольшого числа слов, записанных из их наречия и сохраненных историей, нам всего вернее предполагать, что под именем Готтов обитали здесь евреи, одно из иудейских колен, удалившееся из Палестины после присоединения её к Римской империи. Предполагать же, что они были настоящие Готты, отделившиеся от общей массы войск Феодорика, в числе трех тысяч человек в такое время, когда все рушилось перед их появлением, и что они могли остаться на жительство в странах незавоеванных, — может показаться крайне невероятным. Так или иначе, но вопрос кого следует признавать за Готтов Тавриды, до настоящего времени не решен.( известно только, что в Крыму, кое-где сохранились памятники о пребывании Иудеев до P. X., но не единого признака от Готтов.

Тщательно исследуя прибрежное пространство между Судаком и Алуштой, я как-то невольно остановил внимание мое на названии большого татарского селения Искут. Название это ни в каком случае не могло быть придумано ни генуэзцами, ни греками и ни татарами, так как оно имеет смысл и значение в отношении к местности: ist gut или ист-кут в переводе с немецко-еврейского означает хорошее, удобное. Не ясно-ли, что оно присвоено этой местности народом, нашедшим его удобным для местожительства и говорящим этим языком. Но был-ли он Иудейского или Готтского происхождения довольно трудно определить.

Из письменных документов по этому поводу сохранилась нижеследующая запись Прокопия, бывшего в 562 г. при императоре Юстиниане, константинопольским префектом: „…император оградил обитаемую Готтами приморскую страну Дори, которая находилась там же где Восфор, Херсонес, Алустон и Гурзовито и где искони обитают Готты, не пожелавшие следовать за Феодориком в Италию. Они остались там добровольно и ныне союзники римлян и содействуют им в военных делах по требованию императоров. Числом они доходят до трех тысяч и все превосходные воины и земледельцы.

Страна, в которой они проживают, не слишком дика и сурова, но приятна и приносит отличные плоды. Там-же, где без труда можно было к ним подойти, император большими стенами преградил к ним вход…“

Если буквально верить в эту запись, то Готты обитали в Крыму в той местности, где расположено теперь татарское селение Искут, за которым действительно существуют признаки громадной стены.

Интересуясь всем этим, я, при всяком посещении Искута, употреблял все усилия открыть в преданиях туземцев что-нибудь, могущее пролить свет на эту мрачную страницу этнографии Тавриды. Но татар не легко вызвать на подобного рода разговоры, так как это не интересует их и считается неприличным в религиозном отношении. Приходилось выжидать счастливой случайности.

Однажды я намекнул хозяину дома, в котором я остановился на ночлег, что искутские татары — прямые потомки древних греков. Предположение мое я основывал на записках деда моего, свидетельствовавшая, что вскоре после присоединения Крыма к России, он нашел в селении этом мусульман, не только говорящих на греческом языке, но и соблюдавших многие христианские требы и праздничные постановления. Замечание мое, по-видимому, неприятно подействовало на почтенная старика.

— Нет, отвечал он: — ваш дед и вы очень ошибаетесь в том, что мы происходим от греков. Таких преданий у нас не существует. Нам известно только, что прародители наши поселились на этой местности и оградили себя стенами и башнями от всех остальных обитателей Крыма только для того, чтобы не иметь с ними никакого сношения. Этому последовали и мы в виду того, что до настоящего времени не имеем ничего общего даже с ближайшими соседями нашими, такими-же мусульманами. Если-же наши отцы говорили по-гречески, то это, вероятно, необходимо было для них в такой-же степени, как теперь русский язык.

— Так, по мнению твоему, в Искуте искони обитали татары?

— Я этому не могу вполне верить, потому что, если б мы отделились от татар, между нами существовали бы имена, свойственные мусульманам, издавна исповедующим ислам. У нас же, как, быть может, заметили и вы, нет ни Сеитов, ни Эмиров, ведущих род свой от первых калифов.

— К какому же народу вы относите себя?

— Этого я не знаю. Между нашими стариками сохранилось только сказочное предание, вероятно, много раз переиначенное, что первые поселенцы Искута прибыли из Константинополя и не иначе, как по содействию какого-то могущественного христианского падишаха.

— Интересно было-бы знать, каким образом это могло случиться?

— Один из стамбульских царей, которому принадлежал в то время Крым, однажды прогуливаясь в окрестностях своей столицы, прилег и заснул в апельсиновой роще. Пробудившись, он увидел около себя молодую девушку, которая держала в руках ядовитую змею.

— Это что значит? — спросил он с удивлением.

— Это значит то, что мерзкая гадина эта хотела пробраться в пазуху твою, но я вовремя подоспела и теперь наслаждаюсь не твоими, а её страданиями.

— Так ты спасла мне жизнь?

— Не знаю, может быть, — отвечала девица.

— А знаешь-ли ты, кто я?

— Нет, не знаю и не интересуюсь знать.

— Я царь, и поэтому хотел-бы вознаградить тебя.

— Награды твоей мне не надобно. Я больше всего люблю апельсины, которые ростут здесь в изобилии.

— Но, может быть, я могу оказать какую-либо услугу твоим родителям?

— Об этом надобно спросить у них.

Сказав это, девушка приложила голову змеи к земле и раздробила ее камнем.

— Я был-бы очень рад, — сказал царь: — еслиб ты узнала, в чем нуждается твой отец?

— Пожалуй, я спрошу и передам тебе, если ты завтра придешь сюда.

На следующий день, в условленное время, падишах явился в апельсиновую рощу и с улыбкой подошел к знакомой девушке.

— Ну, что тебе сказали родители? Могу-ли я быть им полезен?

— Да, можешь, но это не дешево тебе обойдется.

— Наверно дешевле, чем жизнь моя для меня стоит, — отвечал падишах.

— Мой отец просит тебя, чтобы ты переселил его с единоплеменниками своими в ту страну, которую он однажды видел и которая понравилась ему; но я не сумею назвать тебе этой земли. Мне говорил только отец, что она принадлежит тебе.

— В таком случае передай ему, чтобы он завтра пришел ко мне. Желание его я исполню безотлагательно. Но чтобы он мог без затруднения достигнуть до меня, вручи ему этот перстень, который он должен показать моим служителям.

На следующий день к султану был допущен старик неизвестного происхождения. Царь обнял его, как друга и, выслушав его просьбу, изъявил согласие переселить его с единоверцами в Крым на собственный счет.

Неделю спустя множество судов были приготовлены для переселения неизвестных странников с их семействами в отдаленную Тавриду. При прощании с ними султан обещал всегда оказывать свое покровительство, но с тем, чтобы они присылали ежегодно к тому дню, когда он спасен был их девушкою от жала змеи, несколько молодых людей, которые выражали-бы радость свою пляской национального танца.

Таким образом наши предки очутились на берегах Крыма. Искутская долина до того понравилась им, что все они единогласно закричали на своем языке ист-иут и поселились здесь. Вот все, что мне известно; но если бы наши предки принадлежали к греческому племени, они не имели-бы надобности отделяться от них и жить за высокими каменными стенами.

Источник: Легенды Крыма / В.Х. Кондараки. – Москва : тип. В.В. Чичерина, 1883. – 100 с.; 22

Author: slserg

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *